Карибский кризис. Часть 2, глава 63

Глава 63,
О моём решении не поддаваться на провокации и не начинать открытую войну со старым седым полковником

Я специальным образом предупредил Ирину, чтобы она прекратила общение со святым Иосифом, но она по собственной инициативе нанесла ему визит. Вначале она заговорила с ним, как ни в чем ни бывало, о текущих делах (хотя ей было строго-настрого запрещено посвящать старого седого полковника в какие бы то ни было наши дела), он довольно мило отвечал ей, будто ни разу не делал никаких подлостей, но потом, не выдержав, она стала предъявлять ему за рейдерство – создание конкурентной структуры (Паперно с Расторгуевым назвали свою контору «Югмедсервис») и попытку перетянуть на неё бизнес Совинкома. Святой Иосиф на голубом глазу отвечал, что всё произошло без его участия и выставил ситуацию таким образом, будто его шестерки являются людьми, которые способны принимать самостоятельные решения и действовать по своей воле. Будто мягкотелый Паперно, всю жизнь проработавший в подчинении старого седого полковника и пришедший в Совинком по приказу патрона, вдруг, разменяв пятый десяток, организовал восстание, настропалив массу народа, также зависимого от всесильного Иосифа Григорьевича. Это была наглая ложь, в которую Ирина поверила – а всё потому, что… святой Иосиф поклялся здоровьем своего сына.
Обо всём этом она написала мне в электронном письме. Пока я обдумывал ответ, она мне позвонила и довольно эмоционально стала требовать, чтобы я немедленно связался со старым седым полковником, повинился и, «пока не поздно», «помирился и выполнил бы все его условия» (в первую очередь имелось в виду погашение задолженности по зарплате – перед его шестерками и перед ним самим).
— У вас там в Волгограде достаточно холодно? – осведомился я.
— Минус десять, – ответила она удивленно.
— У меня тут плюс тридцать, но голова почему-то перегрелась у тебя! Какие ещё «его условия» я должен выполнить, Ира? Какое перемирие, когда он методично разваливает мой бизнес?
Она вцепилась мне в ухо, как клещ, склоняя к мирным переговорам со святым Иосифом, буквально к тому, чтобы я пошёл к нему на поклон и выполнил бы «его условия», с трагическим придыханием повторяя при этом «пока не поздно». Я никак не мог взять в толк, в чем спешка, и не узнавал Ирину – вместо жесткой бизнес-леди со мной разговаривала какая-то вегетарианка из общества защиты прав животных и секс-меньшинств. Попытки перевести разговор в практическое русло и обсудить реальные дела ни к чему не привели. Она преследовала меня звонками во время еды, на пляже и во время игры в футбол.
— Кто там тебе наяривает?! – возмущались мои друзья. – Посылай всех на хуй, отключи трубку!
Остальные мои люди находились во вменяемом состоянии и выполняли свою работу. Павел Дуров подобрал адекватных людей (в том числе главбуха), которые организовали нормальный трудовой процесс. Они стали анализировать, как сократить издержки и избавиться от всего того, что не приносит доход.
В отличие от Ирины, Ренат был настроен воинственно: он настаивал на скорейшей расправе с бунтовщиками и предлагал различные варианты вендетты. Это находило живой отклик в моей душе, но разум подсказывал, что святой Иосиф провоцирует именно на такие действия – пользуясь связями в УВД (а он, собственно, и сам является частью УВД, недалеко отполз от кормушки), в случае каких-либо противоправных действий с нашей стороны он иницииирует уголовные дела, обвинив нас в связях с организованной преступностью (хотя, строго говоря, сам таковой является – решая множество вопросов через «офис»). Безусловно, он будет вредить и на пустом месте, но в этом случае меня поддержит Халанский, за которым стоит губернатор. Главврач кардиоцентра сможет защитить свою карманную структуру, Совинком, от нападок, но если мы впутаемся в уголовщину с участием «офиса» и приезжих «решальщиков вопросов», то протаскивать наши договора через облздравотдел и областной департамент экономики станет значительно сложнее.
— Иосиф станет действовать доступными ему законными способами, – убеждал я Рената. – Налоговые проверки, наезды ОБЭПа, прокуратура. Поэтому сейчас самое главное, это навести порядок в бухгалтерии.
И мой брат был вынужден принять мою точку зрения.