Виктор Петрович из Велозаводска
Был педантичен весьма и не глуп.
Делал он свечи для церкви из воска,
И, между делом, поёбывал труп.
Труп его бывшей супруги Глафиры,
Что умерла в этот год по весне,
После того, как упала в сартире
И захлебнулась в стоячем говне.
В жизни своей повидавший немало
Виктор Петрович усвоил одно:
Лучше с одной до конца от начала
Даже когда это труп и гавно,
Даже когда разложилась вагина,
Груди набухли от сытых червей,
Если ты истинный муж и мужчина
Верность храни ненаглядной своей.
Он приходил к милой каждую среду,
Гладил её по головке рукой,
Вёл о работе, о детях беседу,
Как он один, как подавлен тоской…
После, расстегивал нервно ширинку,
Кожаный свой извлекал «аппарат»,
Молча насиловал мертвую жинку
В жизни личинок ломая уклад.
На день рождение дарил ей букеты,
В память любимой стихи сочинял,
Делал из мяса супруги котлеты,
Ел, и в сердцах на судьбину пенял.
Когда остались лишь кости да череп
(В жизни всему наступает пиздец),
В новое, в лучшее, все-таки веря,
Он из остатков свалил холодец.
Как-то во вторник, нагнав самогону,
Он на веранде устроил приём-
В гости позвал молодую Матрену,
Чтоб скоротать тихий вечер вдвоём!
Славилась девка здоровьем и силой,
Ела за трёх мужиков и пила,
Пьяная в лес на медведя ходила,
Бабы трепались, что с ним и спала!
Вечер клубился в дыму сигареты,
Где-то прокаркала стая ворон,
За разговором горячее лето
Алым закатом зажгло небосклон.
Под холодец незабвенной Глафиры
В белой сметане похрустывал груздь,
Эхом далеким аккорды Земфиры
В сердце рождали взаимность и грусть.
Так незаметно они стали ближе,
Нежность улыбок украсила лик,
А через час уже вовсе бесстыже
Виктор Петрович давал ей на клык.
Правда, в душе нарастала тревога,
Разум пытал затаившийся мрак:
«Я её предал, супругу от Бога,
Видимо что-то я сделал не так!
Это она во всем, тварь, виновата!»,-
Взгляд его злобный Матрену терзал,
А между тем, его «младшего брата»
Девушка ловко всадила в анал.
-» Витя, родной, я хочу, Боже правый!
Ну же, сильнее! Еще! Хорошо!!!»
-«Разве сравнить Глашу с этой шалавой!
Что я ваще в этой мрази нашёл?»
И не найдя для себя оправдания,
Способа, как защитить честь жены,
Он вынул член и сказал: «До свидания.
Больше вы нахуй тут мне не нужны!»
Так вот бывает, что светлые мысли
Нас посещают по факту, когда
Мы натворили делов и повисли
Жертвами случая в петлях стыда.
Жизнь не простая, как видите, штука.
Если жена у вас в друг умерла,
Будьте готовы, что новая сука
Вас будет пиздить в чем мать родила!
Ночь опустилась на землю глухая
Черным тюльпаном укрыв небосвод.
Виктор Петрович лежал у сарая
В свежей крови были тело и рот.
Сверху над ним восседала Матрёна.
Газы пускала, ругалась, кряхтя:
«Ты импотент, кушай, кушай Сластена!
Будешь послушным мой дерзкий дитя!»
Запах говна был какой-то особый,
Даже, казалось, какой-то родной,
Пах молоком, свежей выпечкой, сдобой,
Пах холодцом, его бывшей женой.
Может быть это дало ему силы,
Ловкость, сноровку, удачу и прыть!
Вот под рукою нащупал он вилы,
Как по Шекспиру быть или не быть…
Гром прогремел за рекой в отдалении,
Стихли цикады, шумела листва.
Запах грозы. Труп девицы. Поленья.
Виктор Петрович в руках голова…
Время застыло на миг в мире этом,
Где- то в далеких загробных мирах
Глаша нагая резвилась с поэтом…
-«Виктор Петрович? Да ну его нах!»
Автор от бога: Петро Залупа (взято с сайта Литпром, где помещено в элитную рубрику «Гавно и хуита шо песдетс»)
