Глава V, – до смертинки три пердинки, болезнь прогрессирует
На следующий день, 26.09.20, в субботу, мне стало ещё хуже. Весь день я пролежал в постели, поднимаясь лишь за тем, чтобы сходить в туалет. Из съеденного – небольшой бутерброд утром и полбутерброда вечером. Вечером и ночью та же беда с температурой. Почувствовав озноб, я сунул подмышку градусник – опять 39,5. Таблетка парацетамола – и снова профузный пот. Я использовал вчерашние комплекты белья, которые высохли за день. К утру всё было мокрым, хоть отжимай.
27 сентября, воскресенье — всё то же самое.
Утром 28.09.20, в понедельник, позвонила начмед, спросила за самочувствие (я ответил, что всё нормально, жалоб нет) и сказала, что надо прибыть в больницу на повторную томограмму лёгких и анализы. К часу дня я кое-как собрался, вышел на улицу и поплёлся в больницу.
Сделав КТ и сдав кровь, я вернулся в офис. Там я улёгся на диван, – а что ещё мне оставалось делать в отсутствие сил, – и стал ждать. Часа в три мне позвонили, сначала начмед, потом заведующая диагностическим отделением, и огорчили известием об ухудшении результатов исследований. По крови – всё нормально, за исключением С-реактивного белка (маркер воспалительных процессов) до 85 мг\л (норма до 5).
На КТ – «на контрольных нативных аксиальных компьютерных томограммах органов грудной полости по сравнению с данными исследования от 23.09.2020 года КТ-картина с отрицательной динамикой за счёт появления новых участков уплотнения паренхимы по типу «матового стекла» в верхнедолевых и задних нижне-долевых сегментах лёгких с уплотнением междолькового интерстиция. В остальном КТ-картина без динамики.
КТ-картина двусторонней полисегментарной пневмонии, с высокой степенью вероятности ассоциированной с вирусной инфекцией (в том числе COVID-19). Общий объём вовлечения паренхимы менее 25%, КТ-1».
Мне предложили госпитализироваться, но я сказал, что предпочёл бы полечиться дома. Начмед сказала, чтобы я начал колоть Цефтриаксон по 1 грамму два раза в день и Дексаметазон 8 мг 2 раза в день. Внутрь – Левофлоксацин 500 мг 2 раза в день.
Я провалялся в офисе до 6 вечера, потом встал, сходил в аптеку, купил все рекомендованные препараты, шприцы и новокаин.
Первым я уколол себе Дексаметазон. Было больно. Чёрт возьми, я стольким людям его колол, и никто никогда мне не жаловался. Оказалось, что это достаточно неприятный укол.
Про Цефтриаксон мне было известно, что укол на воде очень болезненный. Задница буквально отваливается. Поэтому его колят на новокаине или лидокаине. Новокаин у меня был… но я подумал: «Может, пока не надо? У меня ещё Амоксиклав не кончился, я купил Левофлоксацин, мне что, принимать все три антибиотика? Может, двух пока достаточно?»
И я выпил Амоксиклав с Левофлоксацином, а Цефтриаксон пока отложил.
Вечерняя температура была 37,5, и я не стал её сбивать.
Ночь, на удивление, прошла спокойно. 29.09.20 я проснулся в 8 утра – поздновато для моего обычного образа жизни, но для нынешнего болезненного состояния – вполне себе ничего.
У меня появились силы, я смог прибраться в офисе, постирать, во второй половине дня сходил на прогулку. Но аппетита у меня не было. Родители принесли мне еду, но я не смог ничего съесть. Вечером отщипнул кусочек мяса, кусочек картошки, и ковырнул ложкой салат – вот весь обед и ужин.
Дексаметазон я догадался развести Новокаином, получилось безболезненно. Остальные лекарства были в таблетках.
Вечерняя температура была 36,7. И я обрадовался. Дела шли на поправку. Появилась уверенность, что за неделю моё состояние улучшится, я получу отрицательный тест, и в начале октября выйду на работу. И мои финансовые потери будут сведены к минимуму.
В начале одиннадцатого я заснул… а в час ночи проснулся. Мне было плохо, болела и кружилась голова (наверное, впервые в жизни, никогда на головокружение и головную боль не жаловался), было страшно. Я не понимал своего состояния, не понимал, что вообще со мной происходит. Я постоянно ворочался и не мог найти удобное положение в постели, мне было одинаково неудобно в любой позе. И я не мог чётко сформулировать свои жалобы – мне плохо, но в чём?! Если бы я позвонил на «скорую», то не смог бы сказать, что меня, собственно, беспокоит. В этот момент я расстался с остатками сомнений относительно коронавирусной инфекции, которую сетевые остряки называли «модным насморком». Они писали в соцсетях, типа, «Нас кошмарят СМИ, а я сам не болею, и среди моего окружения нет ни одного больного ковидлой, а тем более, умершего от ковида человека». Впервые я почувствовал страх смерти. Вспомнилась присказка сестры прабабушки, когда её спрашивали за здоровье, она отвечала: «До смертинки три пердинки», что означало «до смерти осталось три раза пукнуть». На самом деле гораздо больше «пердинок» получилось, она умерла в возрасте 100 с лишним лет.
Я бы мог уколоть себе Феназепам или Амитриптилин, и наверняка бы нормально заснул, но побоялся, что потеряю контроль и проснусь утром весь уделанный… нет, я лучше потерплю.
И я терпел. Появилась сильная жажда. Я пил воду и ходил в туалет, так продолжалось достаточно долго, вода-туалет, вода-туалет. Ну, хоть какое-то занятие себе нашёл. Озноба я не ощущал, и температуру мерить не стал.
Не помню, во сколько я угомонился… а 30.09.20 в половине восьмого утра проснулся от головной боли, головокружения и ещё одного нового ощущения – тошноты. Едва успел добежать до унитаза, чтобы стошнить в него водой – а больше ничего в моём желудке не было. Возвращаясь обратно на диван, я прихватил с собой ведро на всякий случай.
Оно пригодилось ещё дважды. Меня продолжало тошнить, и я, наконец, догадался измерить температуру. Градусник показал 39,5. Вот, оказывается, причина моего недомогания. Надо было измерить ночью, удалось бы избежать многих проблем.
Я принял Парацетамол, и постепенно моё состояние улучшилось, температура снизилась до 37,8 градусов.
Я попросил родителей, чтобы ничего мне не приносили, потому как вчерашняя еда осталась нетронутой. Но они всё равно принесли пакет провианта – щи, запеченную форель с гарниром, копчёную грудинку, филе сёмги, щучью икру, сыр, детское фруктовые пюре, кисломолочные продукты, коктейль из свежих перепелиных яиц и свежевыжатого апельсинового сока.
Всё, что я смог в себя впихнуть, это полтарелки щей, кусочек форели, ложку гарнира, и перепелино-апельсиновый коктейль (помнится, пил такие, когда ходил в модный фитнес, там был ещё вариант с сельдереем).
Беспокоил сильнейший кашель, заставивший превозмочь слабость и сходить в аптеку за противокашлевым средством. Купил сироп Синекод, вполне годный.
Плюс ко всем моим проблемам, меня накрыла депрессия из-за того, что так всё случилось на фоне полного здоровья. «Почему именно со мной?!» – вот какой вопрос меня мучил.
Вечером температура повысилась до 39,5, и пришлось принимать Парацетамол. Хорошо, это произошло не ночью во время сна, как вчера. Удалось нормально поспать, пропотел изрядно, но это ерунда, издержки производства.
В четверг, первого октября, состояние не улучшилось. Всё то же – ужасная слабость и отсутствие аппетита. Полностью справился лишь с детским фруктовым пюре, остального буквально по ложечке и по ломтику. Вся еда осталась нетронутой.
Все звонили, беспокоились, в ответ я хорохорился, типа, чувствую себя отлично, насчёт положительного теста – «ошибка». Коллеги то знали, что не ошибка. Начмед велела прибыть завтра в больницу на контрольный КТ.
Вечером всё прошло по заведенному сценарию – температура 39,5, Парацетамол, профузное потоотделение.
