Карибский кризис. Часть 1, глава 23

Поделиться в соцсетях

Глава 23,
В которой анализируются причины, подтолкнувшие меня взять у компаньонов деньги под высокий процент
Первым крутить деньги на моей фирме стал Игорь Быстров – ещё в бытность заведующим кардиохирургией кардиоцентра он буквально навязывал деньги «в работу». Потребность в оборотных средствах возникает постоянно, но разумнее выкручиваться любым другим способом, нежели брать у друзей деньги под процент. И всё-таки я взял у него капусту – сила его убеждения была столь велика, что противиться ей было невозможно.

Он забрал свои деньги обратно, когда уехал в Петербург – они ему понадобились, чтобы купить квартиру и на обустройство в новом городе.
Через некоторое время, когда у него стали скапливаться излишки, он вновь вернулся к ростовщической теме. На этот раз наши желания совпали, я испытывал острую потребность в оборотных средствах, и этот заем был по обоюдному согласию. Когда его брат Владимир прознал про это дело, что существует такая компания Совинком, в которой можно разместить денежные средства и получать неплохой процент, он также изъявил желание вступить в дело. И хотя такой острой необходимости у меня уже не было, я был вынужден согласиться: в противном случае Владимир запретил бы мне ездить по будним дням в Волгоград и чинил бы всяческие препятствия, дабы я не занимался ничем другим, кроме Экссона. А вообще у меня возникло ощущение, что он считает, будто я выполнил на Экссоне свою миссию и уже не заслуживаю тот доход, что получаю в компании, то есть 1\5 чистой прибыли, и тем самым ущемляю его интересы; поэтому он должен компенсировать свои потери, войдя в мой волгоградский бизнес и получая оттуда долю прибыли.
Мой долг Быстровым то возрастал, то уменьшался, и до начала 2004 года составлял в среднем $10,000, с которых я ежемесячно платил 10%. И это меня не тяготило. Условно говоря, Быстровым принадлежала часть моего складского товара на указанную сумму, этот товар оборачивался один-два раза в месяц, приносил доход в среднем 15-25%, и с полученной прибыли я выплачивал инвесторам их дивиденды.
Далее, вслед за Быстровыми моим медицинским бизнесом заинтересовались и Ансимовы. Весной 2004 года мои компаньоны сказали, что ждут от меня широкомасштабного развития медицинского направления – аптечного бизнеса и продаж медицинского оборудования. Их привлекала высокая маржа, по некоторым позициям достигавшая 50%, например, по препаратам компании Шварц Фарма, большие скидки также давал Джонсон и Джонсон, Б.Браун и Эгамед (Совинком являлся официальным дистрибьютором этих производителей); тогда как Экссон работал на 5-7%, стремясь к максимально высоким оборотам – такая политика была выбрана Владимиром. Он был в курсе, что Совинкому отписана сеть волгоградских муниципальных аптек, а аптеки – это безусловно высокодоходный бизнес, кроме того, прошла информация о крупных тендерах в Волгограде, например, закупка медоборудования в Михайловской ЦРБ (центральная районная больница Михайловского района Волгоградской области) на беспрецедентную сумму – пятнадцать миллионов долларов. И Совинком благодаря подвязкам наверняка поучаствует в освоении Михайловских денег.
Изначально речь шла о том, что компаньоны не только инвестируют средства, но также примут личное участие в делах Совинкома, – как я на Экссоне, – и мы поровну разделим и прибыли, и убытки.
По поводу того, как мне организовать мой бизнес, как объединить разные направления, какие из них ликвидировать, а какие сохранить – моё мнение насчет этого постоянно менялось. По состоянию на апрель 2004 года я склонялся к тому, что настало время гармонично объединить два бизнеса, медицинский и аккумуляторный, и не устраивать больше этот мадридский двор с Северным Альянсом (я до сих пор скрывал от компаньонов, что сохранил эту контору, а не прикрыл, как они того требовали). Некоторые петербургские клиенты, с которыми меня познакомил Игорь Быстров три года назад, до сих работали и закупали продукцию, он был в курсе этого, но не знал о существовании офиса на Мойке, 70, заниматься которым Владимир запретил весной прошлого года, то есть год назад.
Уговаривая меня приоткрыть двери моего волгоградского предприятия и впустить, наконец, всех компаньонов, Владимир не скупился на обещания. Так, он пообещал познакомить с ответственными лицами с РЖД (ОАО Российские железные дороги), которые сделают протекцию в социальном департаменте РЖД (то есть решат вопрос с поставками на ведомственные больницы РЖД). У меня загорелись глаза, когда я услышал об этом. Несмотря на то, что РЖД планомерно избавлялись от социалки, так же, как ото всего остального, что тянет карман, оставляя на балансе только то, что приносит прибыль, всё равно железнодорожные больницы имели неплохое финансирование.
Владимир и Игорь ничего не могут делать наполовину и, видя мои колебания, зашли достаточно далеко в своих уговорах.
— …Давай, витиеватый, делись с пацанами, мы слышали, как ты зашибаешь деньгу на аптеках. Мы будем отпускать тебя в командировки – столько сколько нужно. Лёха Ансимов справится, прикроет тебя, он не такой распиздяй, как его брат, который умеет только деньги считать и баб ебать. Развивай медицинскую тему, а мы тебя поддержим.
Так Быстровы на два голоса развивали эту идею, и, чтобы не откладывать дело в долгий ящик, попросили меня как можно скорее подготовить бизнес-план и выступить перед коллективом. Именно из-за этой настойчивости я засомневался: мне показалось, что компаньоны, взвесив ситуацию на весах выгоды, вознамерились вытолкнуть меня с Экссона («Лёха Ансимов справится, прикроет тебя»…) – реально в последнее время Алексей фактически дублировал мои функции.
И, как обычно, моё окончательное решение было продиктовано не трезвыми расчётами, которые никогда не были моим коньком, а интуицией и настроением. Так было всегда: сначала принимается какое-то решение (принимается само собой и ставит меня перед фактом), а уже потом под это решение подгоняются трезвые расчёты.
Я подумал: как замечательно всё складывается! Можно объединить все бизнес-процессы в один и управлять всем хозяйством, спокойно сидя в офисе на заводе. Офис на Мойке, 70, надо разогнать к чертям собачьим – одни убытки.
К тому же, финансовое положение на Совинкоме было далеко от идеала, как обычно, у меня возникла очередная дыра, в которую засосало много баблосиков, задолженность, совершенно необъяснимая, перед поставщиками достигла трёх миллионов рублей, деньги исчезали, как карты в руках фокусника, и без внешних вливаний я уже не справлялся. Волгоградский департамент здравоохранения отписал мне аптечную сеть, мне нужно было модернизировать её, закупить товар и запускать под своим именем, а у меня на этот проект не хватало денег. Карман и Давиденко прозрачно намекнули, что дальнейшие милости (отписание самых доходных муниципальных аптек, другие перспективные проекты) зависят от того, как я справлюсь с уже имеющейся аптечной сетью.
Итак, что касается вовлечения Ансимовых и Быстровых в свой бизнес – я почувствовал, что это уместно, схватил эту возможность, подготовил бизнес-план и выступил перед компаньонами. Я доложил, сколько уже потратил своих денег на аптечный проект, сколько требуется инвестиций еще, и показал расчёт ожидаемой выручки. Все цифры были достоверны, но структуру платежей пришлось изменить – о некоторых объектах, таких, как две аптеки в Казани и аптечном модуле на Кузнецкой улице в Волгограде, я докладывал как о состояшихся фактах, хотя это находилось в процессе, поэтому я занизил сумму потраченных денег на существующие аптеки и сумму занижения вставил в другие графы таблицы расчета планируемой прибыли. К бизнес-плану были приложены подтверждающие документы: договора с поставщиками, строительными фирмами, с арендодателями, личные дела фармацевтов, и так далее.
Прогноз по выручке был более чем оптимистичен, за исключением аптеки, находящейся в кардиоцентре, которая уже давала выручку под миллион и имелась тенденция к увеличению продаж (аптека в кардиоцентре на тот момент была единственной рентабельной – учитывая обороты, а также наценку по некоторым сердечно-сосудистым препаратам, достигавшим 50% за счет скидок, которые давали поставщики; также через эту аптеку отпускались некоторые расходные материалы для операций и дорогостоящие рентгеноконтрастные препараты, не предусмотренные медицинской страховкой). Огромный потенциал был у 256-й аптеки (Волгоград, Кировский район), но она еще не была открыта. Сумма расходов в данном бизнес-плане была занижена.
Вначале я хотел дать денежные цифры и сроки, соответствующие реальности: суммы расходов велики, выручка на первоначальном этапе низкая, и неизвестно, как она будет расти. Кроме того, казанские аптеки, в отличие от волгоградских, впервые открываются в этих местах, и, хотя и находятся в проходных местах (улица Профсоюзная – на пересечении с улицей Пушкина, улица Р.Зорге – в помещении крупного супермаркета), но народ еще не привык, что здесь есть аптеки. Чтобы раскрутить точки, придется поиздержаться на рекламу. Поразмыслив, я дал другую картину, более радужную, чем было на самом деле: будто бы, стоит только моим компаньонам внести деньги, как буквально на следующий месяц дивиденды потекут рекой.
По итогам моего выступления перед компаньонами они ссудили мне пять миллионов рублей, в течение следующих двух месяцев – ещё пять, а к концу лета 2004 года их суммарные инвестиции в Совинком составили 12 миллионов.

Оставить комментарий