РОМАН «ЕКАТЕРИНА ХРОМОВА», ЧАСТЬ 22

7 ноября, во вторник, Андрей был разбужен в 10 утра телефонным звонком. С трудом подняв отяжелевшую голову от подушки, он нащупал предусмотрительно положенный на полу возле кровати телефон и поднёс его к уху: «Алло!» И услышал бодрый голос Вадима Второва: «Ну ты где?!»
— В «Стройхолдинге»… обсуждаем тут спецификацию.
— Валяешься в умате, небось, после вчерашнего?!

— Бог с тобой! Разве я умею предаваться сну, когда у нас горят продажи!? Сидеть без дела я не мастер! – с трудом приняв сидячее положение, Андрей принялся воодушевлённо рассказывать о том, как продвигается дело, мол, бухгалтерия Стройхолдинга уже печатает платёжное поручение для перечисления оптово-строительному рынку первого транша. Он настолько поднаторел в придумывании увлекательных историй, скармливаемых кредиторам, а придумывал он их прямо-таки в товарных количествах, что даже опытнейший человековед Вадим купился на байку со Стройхолдингом.
Переговорив с ним, Андрей упал на кровать, и, провалявшись ещё полчаса, нашёл в себе силы подняться и пойти на кухню. Позавтракав и приведя себя в порядок, он вызвал такси, чтобы действительно съездить на Стройхолдинг и проконтролировать, что там с оплатой. И надо же такому было случиться, что его дьявольское чутьё его не подвело: на самом деле бухгалтер напечатала платёжное поручение, оно уже было подписано главбухом, осталось только подпись гендиректора Капранова поставить. Завтра, крайний срок послезавтра, первые три миллиона рублей поступят на расчётный счёт оптово-строительного рынка.
Выйдя из офиса Стройхолдинга, Андрей пешком отправился в УНП, это было рядом, в пределах видимости, 15-20 минут ходьбы. Там он передал оперуполномоченным под роспись очередную порцию документов, подтверждавших его версию непричастности к деятельности собственной фирмы. Милиционеры, наконец, прониклись этой идеей – подписи, стоявшие на спорных документах со стороны Совинкома, были сделаны явно не рукой Андрея, и по его настоянию была назначена графологическая экспертиза. Он проставил свои подписи на 10 листах, затем исписал ещё столько же ключевыми фразами, взятыми из указанных документов: «Совинком, бухгалтерский баланс, копия верна»… и так далее, а также под диктовку оперуполномоченного написал текст из взятой наугад книги. Все исписанные Андреем бумаги вместе со спорными документами будут направлены на графологическую экспертизу, и если на них действительно подделана его подпись, то его положение в значительной степени облегчится.
— Но кто же тогда ставил за вас вашу подпись? – поинтересовались милиционеры.
Андрей в сотый раз повторил:
— Я же находился в Петербурге, вместо меня хозяйничали управленцы. Мы договорились так: они свободны в своих действиях, для меня главное – получать стабильную ежемесячную прибыль. Мы общались по телефону, обсуждали сделки, но моё влияние на деятельность фирмы не было абсолютным. Очевидно, подписи на документах ставили люди, которые значатся в штатном расписании фирмы. Оно у вас есть, так что… злодеев надо искать среди этих сотрудников.
Попрощавшись с операми УНП, он вышел на улицу, и только в этот момент вспомнил, что должен был ещё с утра позвонить начальнику ОБЭП Советского района Кнутову. Андрей набрал его номер, и Кнутов назначил на четверг.
После всего сделанного Андрей на общественном транспорте добрался до оптово-строительного рынка, где некоторое время изображал активную деятельность, и самое полезное, что было им сделано, это разговор с Сергеем, коллегой, – во время погрузки утеплителя Rockwool в адрес одного из клиентов. Когда открыли ангар и выдали кладовщику накладные, в которых было указано количество материала, Сергей поделился, как провёл выходные – оприходовал, наконец, подругу, с которой познакомился в прошлую субботу, и у них состоялся «фантастический секс, сравнимый с землетрясением».
— А у меня самый лучший секс, который был – это несостоявшийся, – задумчиво молвил Андрей, наблюдая за погрузкой минеральных плит.
— Как так?
— А вот так. В школе я встречался с девушкой, это была моя первая любовь. В девятом классе она уехала с родителями в другой город, мы переписывались – тогда люди ещё писали друг другу письма в конвертах, в десятом классе на зимних каникулах она приехала к бабушке в Волгоград, мы вместе отпраздновали Новый Год… но просто целовались, без интима. Следующий раз она нанесла визит а родной город через два-три года, я уже учился в институте на 2-3-м курсе, это было летом. Я отдыхал в летнем лагере мединститута на Ахтубе и оттуда ездил на дежурства в судмедэкспертизу, где подрабатывал санитаром. В один из дней я зацепил в лагере симпатичную мартышку, с которой кувыркался всю ночь, а наутро, так и не поспав ни минуты, рванул в город. Перед дежурством заскочил домой и родители сообщили, что звонила ОНА – моя школьная любовь, оказалось, что она сейчас в городе. Я перезвонил ей уже с работы, сказал, что у меня суточное дежурство. Поспать мне не удалось. Вечером она ко мне приехала на работу. Мы пообщались в регистратуре на моём рабочем месте, потом дежурный судмедэксперт пригласил нас в свой кабинет, чтобы поужинать. Мы немного выпили, и он, глядя на нас, так расчувствовался, что отпустил меня до утра, мол, иди, к тебе девушка из другого города приехала, а я тут тебя подстрахую. Мы пришли к ней домой. Её бабушка уже спала. Зашли в комнату… этого момента я ждал всю жизнь… эта девушка, моя школьная любовь, выключила свет… и тут я почувствовал, что вырубаюсь. Было некое подобие прелюдии на диване – объятия, лёгкий петтинг. Увидев, что я никакой, она включила свет и сделалась неприступной. Она обиделась, и от этого моё состояние ещё больше усугубилось и я ничего не смог поделать совершенно. Всё сорвалось, мне пришлось уйти. Больше мы не виделись. В дальнейшем у меня было ещё несколько эпизодов, когда коитус срывался в последний момент; самый фееричный случай был в Питере с одной фотомоделью, которая снималась для журналов и танцевала в ночных клубах, с внешними данными у неё был полный порядок. Мы пару недель повстречались, потом на выходных мне удалось затащить её к себе домой, всё как положено у людей, мы разделись, легли в кроватку, я уже собрался войти, тут моя девушка вывернулась из-под меня, выскочила из постели и кинулась одеваться – устроила целую сцену, стала извиняться, оправдываться, я подумал, может, это вариант любовной игры и попытался взять её силой, не тут-то было, она завизжала и я испугался, что заявит в милицию как изнасилование. Пришлось её отпустить. Потом она звонила мне сама, мы пару раз встретились, но я прекратил свидания, у меня перед глазами замигала большая красная табличка: «Пора заканчивать» – не люблю такие сложности, у меня на работе хватает проблем.
Сергея изрядно удивил этот рассказ.
— А в чём смысл-то? Половой ебли не было, как таковой, а ты говорил за самый лучший секас.
— Ну, умом-то я понимаю, что там, наверное, ничего особенного бы не было, а девчата, с которыми у меня всё прекрасно получилось, были, возможно, в сто раз лучше, чем те, которых я упустил, но мне продолжает казаться, что если бы у меня тогда всё срослось со школьной любовью и с той моделью, и ещё с несколькими, которых я не трахнул…
Сергей забрался в кузов фуры, чтобы пересчитать количество загружаемых матов и крикнул оттуда:
— Короче, всё с тобой ясно, ты рефлексируешь. Надо было изнасиловать ту модель. Робкое сердце никогда не завоюет прекрасную даму.
— Это что-то восточное? – громко спросил Андрей, перекрикивая шум мотора старенького МАЗа, водитель которого завёл машину, чтобы отъехать и освободить место для погрузки другой фуры.
Сергей ухватился за борт, дабы не упасть:
— Нет, я это услышал в передаче про дикую природу, где показывали, как самец креветки пытается трахнуть самку.
Закончив с погрузкой, они направились в офис. Проходя мимо ангаров, ни разу не женатый сорокалетний Сергей посетовал, что не прочь бы «обжениться», вот, только не на ком. Андрей разделял его переживания в части стремления жениться, что касается конкретных кандидатур, у него они присутствовали. Глядя прямо перед собой, он сказал:
— Хорошо жить с любимой бабой где-нибудь на природе, в лесу. Воротился в избу с охоты, приготовили вместе добытую дичь, поужинали и в люлю.
Он сделал паузу и представил будущее, которое только что описал.
— Я не знаю, как получится, – он покачал головой. – Сейчас я пробираюсь через лес с мачете в руках. Но в конечном пункте, куда я приду, у меня совершенно точно будет семья.
В начале пятого, лично отчитавшись перед Вадимом Второвым в проделанной работе, Андрей отправился домой. В половине шестого он позвонил Кате, чтобы договориться о встрече, но она не хотела никуда выбираться из дома: «Я уже приехала домой, вот если бы ты меня с работы забрал!» – томно протянула она. Когда ему всё же удалось уговорить её встретиться, она стала размышлять, куда бы пойти: «Ты не знаешь, где можно так вот посидеть, чтобы было уютно, как дома?» Он тут же нашёлся: «Уютнее, чем у меня дома, места не найти!», но она напомнила уговор: к нему в гости она придёт в пятницу, а сегодня только вторник. В конце концов, договорились пойти в ресторан восточной кухни «Караван», в котором, кроме основного зала, были уютные кабинки с диванчиками. Это было очень удобное место – заведение находилось в двух минутах ходьбы от его дома. Она поставила условие:
— Только, знаешь, что! Я не хочу возиться с нарядами. Можно, я оденусь по-простому: пуховик, джинсы, кроссовки? Ты тоже оденься попроще, чтобы мы гармонировали.
Андрей принял душ, надел светлую водолазку, джинсы, кроссовки, купленный в Москве чёрный пуховик, и вышел на улицу. Выйдя из арки со двора, прошёл по улице Гагарина до пересечения с проспектом Ленина, повернул налево, прошёл ещё сто метров и остановился у входа в «Караван». Через десять минут подъехала Катя на такси.
Они оставили свои пуховики и вязаные шапки в гардеробе и прошли в малый зал, в котором находились кабинки, отделённые друг от друга цветастыми занавесями. Звучала медитативная, плюшкинская по духу смурь. Устроившись на диванчике, они приступили к изучению списка блюд. Это заняло совсем немного времени.
— А пускай будет плов, – сказала Катя, захлопывая меню.
Андрей заказал то же самое. Когда официант, записав заказ, ушёл, она сказала:
— Я всё хочу спросить, ты же врач, а вот есть у тебя знакомые гинекологи – хорошие имеется в виду?
— Есть однокурсница, акушер-гинеколог, в роддоме работает, прекрасный врач.
— Не-е, мне бы желательно мужчину.
— Что?
— Мне нравится, чтобы гинеколог был мужчина.
Такой подход к выбору врача интимной зоны Андрея взволновал, он удивлённо приподнял брови, развёл руками:
— Чёрт… среди моих однокурсников есть и гинекологи, но не представляю, как обращаться к знакомому парню: слышь, брат, посмотри-ка у моей девушки её киску.
Вместо ответа она вынула из сумочки стопку фотографий и стала перебирать их, передавая ему по одной:
— Это я в прошлом году в Сочи. Видишь, какая стройная. Сейчас я поправилась, – и она приподняла край блузки.
Андрей коснулся её талии, провёл рукой по животу: «Да всё тип-топ! Ты самая горячая штучка на планете!»
Она много ёрзала на стуле и заразительно хихикала и Андрей в который раз отметил, как удивительно легко с ней общаться. Они рассматривали фотографии и обсуждали их под чарующую и седативную музыку, доносившуюся из колонок, пока не принесли заказ.
Плов оказался на редкость вкусным, Андрей похвалил его, а Катя поделилась мнением о местной кухне: «В Короване отлично готовят!»
За чаем они продолжили просмотр фотографий. На одной из них Катя была вместе с парнем примерно её возраста.
— А-а… это мой тогдашний мужчина… это я с ним на море ездила, – пояснила она. – Вернулись с поездки, а через неделю мы расстались. Он совершил непоправимую ошибку. Это исправить или забыть нельзя. Из-за этой ошибки я была вынуждена с ним расстаться.
Немного подумав, она продолжила:
— Я и этот человек-идиот находились в состоянии любви друг к другу, взаимопонимания и просто очень хорошо и уютно было вместе. Я его простила и даже пожалела.
Андрей уже просматривал другие фото, а Катя всё анализировала эпизод с брошенным другом сердца:
— А потом я такая думаю: может, оставить его в качестве запасного любовника? Другом-то я его и так оставила. Он будет мне удобным. Но мне будет с ним больно иногда. Потом я буду ему припоминать. Потом я буду его унижать время от времени. И, конечно же, будут у меня другие мужчины. И всё станет так пошло.
— А что он сделал-то? Изменил? – заинтересованно спросил Андрей, прислушиваясь к саунду, наполнявшему помещение – молочные реки и кисельные берега невесомой, почти сонной музыки, состоящей из нескольких аккордов, подолгу зависающих в мерцающем безвременье; прекрасный музыкальный фон для плетения венков из ромашек.
Подпирев голову изящной ладошкой и лениво улыбнувшись, она приступила к разбору эпизода:
— Нет. Просто сыдиотничал. Ну, в-общем, создал такой расклад, при котором я не могла его не бросить. Но поскольку чувства наши остались, то есть, он сам без меня не мог, и я тоже без него не могла… короче, создал нерешаемый тупик, – поминутно закатывая глаза, как бы переживая всё заново, она продолжила. – И я хотела ему помочь, и я даже помогла ему. И я даже расставание для него постаралась сделать с мягкой подушкой, хотя самой тоже было очень больно. Но в итоге я поняла, что всё равно уже не смогу защитить его от его же идиотизма, потому что прошлое изменять я не умею. Дело не в поступке, а в его последствиях. Мужики, видимо, часто не думают в таких ситуациях о последствиях. А потом не понимают, что такое произошло, что их вдруг перестают любить, потому что всё же вроде было хорошо. И не важно, что всё это время им говорят, что вот это не так и надо по-другому, иначе ничего хорошего не выйдет. Идиоты они всё-таки. Ну почему мужчины не видят причинно-следственных связей? А ещё он не попросил прощения. То есть, всё подробно объяснил и извинился… но как-то неискренне… короче неправильно.
Замолчав, она задумалась, не переставая при этом улыбаться. Поддавшись её задумчивости, он попытался вспомнить нечто подобное из своей практики, но так и не смог – ни одно из его расставаний с девушками не было сопряжено с такими продолжительными драматическими перипетиями.
— Да он просто надоел тебе, и ты нашла удобный повод расстаться, – заключил Андрей.
Катя энергично возразила:
— Он мне не надоел. Просто в данной ситуации, как ни крути, я не смогла не уйти. Я не смогла понять и простить. Пожалеть его – да. Недельку-полторы после расставания продолжала его любить и скучать по нему. Я даже плакала. Ну, мы на пару плакали, что я его бросила, как раз во время прощального занятия любовью.
Он пытливо вслушивался, словно речь Кати приглушали другие голоса – сколько раз ему приходилось выслушивать подобные откровения, но он так и не уяснил, зачем девушки обсуждают своих бывших парней с нынешними.
— А как у тебя происходили расставания? – неожиданно спросила она.
— А что расставания…
— Как с женой развёлся, например?
— На развод подала она… нашла формальный повод, на самом деле всё из-за того, что я стал банкротом, – с лёгкой тоской в голосе сказал он.
— А что за повод?
— Это самое… – перед тем, как рассказать об этом сложном эпизоде, Андрей ненадолго задумался. – Всё, как в нашей родной милиции, которой лень разбираться в вопросе и искать истину: они упускают из виду реальные преступления и работают с конкретным человеком – если у них стоит задача отправить его за решётку, они вешают на него первый попавшийся глухарь, а если он им не по зубам, он для них не существует, чего бы он ни совершил. В нашем случае моя жена проигнорировала некоторые серьёзные моменты, когда я был действительно слишком неосторожен и остались улики… а прицепилась к одному моменту, к недоразумению, когда никакой измены-то и не было, и, не разобравшись в ситуации, обвинила в измене и сразу подала на развод. Я даже не стал оправдываться и развеивать её заблуждение, понимая, что она моментально найдёт другую причину, как алкоголик, который обычно не загоняется в поисках повода выпить – была бы водочка, а повод выпить мы всегда найдём.
— Получается, ты изменял жене, но она этого не знала? И значит, она не зря подала на развод, просто это по времеии совпало с твоим банкротством?
— Пхе… что значит «изменял»? – с наигранным возмущением отвечал он. – Семья долгое время существовала порознь. В 2000-м году мне поступило очень выгодное предложение перебраться в Петербург – стать соучредителем фирмы-дилера аккумуляторного завода. Я внёс деньги в уставный фонд, уехал на постоянное место жительства, обустроился в течение месяца и позвал жену с ребёнком. Но она не торопилась с приездом. Через полгода, наконец, приехала… чтобы через пару месяцев уехать обратно, мотивируя тем, что ей тяжело одной с ребёнком, хотя мы взяли нянечку. Так у нас и пошло – я приезжал в Волгоград по делам примерно два раза в месяц (у меня тут остался бизнес), и она приезжала на пару месяцев ко мне в Петербург, чтобы затем на полгода вернуться в Волгоград, придумывая разнообразные причины, в основном связанные с ребёнком: то врачи не такие, то ещё что-нибудь. А условия были не хуже, а даже лучше, чем в родном городе. В конце 2003-го, когда устойчивость моего материального положения уже не вызывала никаких сомнений, она перебралась в Петербург более менее навсегда. К тому же, нашла работу по специальности, да и для ребёнка гораздо больше перспектив в плане садиков и школ. Но обстановка уже сложилась определённая – то есть, мы привыкли подолгу обходиться друг без друга… всё-таки самые такие годы… долбиться надо по полной программе… Мне точно известно, что она в Волгограде без меня не скучала, а потом и в Питере завела себе boy-toy, с которым сошлась через пару недель после нашего развода.
— Получается, что в твоём случае инициатором развода была жена, – полувопросительно, полуутвердительно сказала Катя.
— Так точно.
— С твоих слов получается, что она поступила бесчестно, бросив тебя в самый трудный момент?
— Именно так.
— Но вы с ней поговорили, разобрались в ситуации, может, она как-то объяснила своё решение, а ты её неправильно понял?
Андрей повторил уже сказанное: Мариам пришла со своими родителями к его родителям, когда он у них находился, предъявила за измену и заявила, что подаёт на развод. Он принял эту информацию, не стал оправдываться и выяснять отношения. Поскольку никакой дискуссии не последовало, визитёры ушли. Больше Андрей в своей волгоградской квартире не показывался, переехал на съёмную, а за вещами отправил брата.
Катя сказала, что всё это очень странно выглядит, особенно, если учесть срок совместного проживания и наличие ребёнка, и отметила, что в её прошлогоднем эпизоде было куда больше драматизма, несмотря на гораздо менее продолжительный период отношений и отсутствие детей.
— Таким образом, я ещё к нему и вернулась – после того, как его бросила. Но это просто потому, что так было удобнее. Вопрос удобства вообще отдельно стоящий. Я тогда очень чётко поняла, что буду с ним рядом ровно до того момента, пока мне не перестанет быть хорошо. Если раньше для меня критерием ухода был перевес плохого над хорошим, то потом ни о каком плохом уже и речи не шло. Уже были не те отношения, не те поступки с его стороны, и при этом полное нежелание что-либо пытаться понять или учиться или ещё что-то подобное. Косячник он, в общем.
— Ты вернулась к нему из-за секаса?
— Секс меня занимает в последнюю очередь, – заявила она, но её фотографии не стали от этого менее плотскими.
— Кажется, мы знакомы с тобой целую вечность, – сказала она, закрывая тему со своим бывшим.
Они продолжили разбирать фотографии. На одной из них Катя была с двумя представительными мужчинами преклонного возраста, она посередине, держит их обоих под руку. Она объяснила, что фото сделано на московском Лукойле, и эти дяди – начальство Полянского.
— А это ты где? – спросил Андрей, указывая на очередное фото.
— У сестры, в Новгороде.
— В Нижнем?
— Нет, в Великом Новогороде.
— Вы похожи, – сказал Андрей, мысленно отмечая, что Катя в этот день курит гораздо меньше обычного.
— Она твоя ровесница, ей 34.
— Красивая – как и ты.
— Наша мама так не считает.
— А?!
— Она, бывало, смотрит на нас, и говорит: «Ой, какие же у меня дочки замечательные! Одна красивая, другая умная!»
— Не понял.
Она никак не прокомментировала своё высказывание насчет «красивых и умных», и тогда он обратил внимание на красивые пейзажи, что были на фотографиях.
Катя горячо поддержала:
— А как ты хотел – Валдай! Вот как меня здесь окончательно всё достанет, поеду туда, к сестре.
— А в Питер со мной не хочешь поехать? – спросил Андрей
— С тобой – хоть на край света! – не задумываясь, ответила она.
Загадывать что-либо насчет женщин и делать прогнозы (наподобие «100% даст» или «100% не даст») – занятие бессмысленное. В практике Андрея были эпизоды, когда девушка передумывала заниматься любовью, когда он уже собирался войти… также был другой случай, когда знакомый оставил его вместе со своей девушкой в своей квартире, а сам пошёл в магазин за напитками, и, едва закрылась дверь, девушка подошла к сидевшему на диване Андрею, опустилась перед ним на колени, расстегнула ширинку… и припала устами… чего он совершенно не ожидал и никак не прогнозировал.
Быстро и умело возбудив его до нужной кондиции, она разделась и они занялись сексом.
Что касается Кати, то мысли о пятнице, конечно, грели душу Андрея, но он не был фанатом этой даты и допускал, что в этот день между ними ничего не произойдёт, а вполне возможно, у них никогда вообще не будет близости – не только в пятницу, но и во все другие дни… однако, после свидания в «Караване» он отчётливо понял, что интимная встреча с ней – это вопрос времени. В них обоих началось уже душевное и физическое движение (которое продвинутые люди называют «химией»), против которого внешние обстоятельства жизни бессильны. Чтобы в этом убедиться, достаточно было посмотреть в её глаза, увидеть её улыбку и почувствовать ту необычайную притягательность, которую он ощутил в первый же вечер его знакомства с ней. Он думал об этом не без приятного волнения, мечтая, наконец, распрощаться с надоевшей ему свободой и завести нормальную семью. И в этот день он уверовал, что Катина улыбка и интонация её голоса, и обещание остаться у него на ночь в эту пятницу… и всё её поведение в целом – это не кокетство «городской эксгибиционистки», а что-то гораздо более серьёзное, и что всё это должно повлечь за собой много других вещей, может быть, замечательных, может быть, печальных, может быть, печальных и замечательных одновременно.
Расставшись в тот день с Катей, посадив её на такси и отправившись пешком под дождём домой, в какой-то момент Андрей вдруг подумал, что, возможно, ошибается и что его ощущения так же неверны и случайны, как смутные и расплывающиеся очертания домов, улиц и людей сквозь эту влажную и туманную завесу дождя… однако, придя домой и проанализировав её слова, жесты, взгляды, выражение лица, он пришёл к выводу, что она запланировала и теперь ждёт наступления развязки с той спокойной и безразличной уверенностью, которая, как ему казалось, характерна для неё вообще.