Вечером этого дня, шестого ноября 2006-го года, в понедельник, Андрей сидел в ресторане «Четыре сезона» и постепенно доходил до кондиции в окружении троих человек, пришедших его поздравить с 34-летием. Это была Катя Хромова, а также Игорь Губин, однокурсник, с которым Андрей не виделся после института (а это больше 10 лет) и случайно встретился пару месяцев назад в одном из центральных кафе; он был со своей женой Леной. Определённо, то был самый странный день рождения в жизни Андрея.
Тревожно шевелились в больших аквариумах крабы, косясь на массивную перламутровую люстру. Суетились официанты, подавая блюда. Собравшиеся развлекали друг друга анекдотами и смешными историями, отправляя свой весёлый смех гулять по гулкому пустому залу – в ресторане их столик оказался единственным занятым.
— Вы смотритесь, как счастливая влюблённая пара, – отметила Лена.
Катя прислонилась к Андрею:
— У нас сейчас конфетно-букетный период.
На ней был целомудренный чёрный костюм, на нём тоже было всё чёрное, за исключением тёмно-серого, в тонкую чёрную полоску пиджака от Scherrer.
Праздничное меню состояло из двух салатов, двух горячих блюд – бефстроганов и стейк из свинины (на одну персону), соленья ассорти и мясное ассорти – на всех, напитки и десерт по выбору. Как только официант приносил новое блюдо, Андрей немедленно приступал к его уничтожению. Мясо, овощи, фрукты, сервелат – всё это стремительно исчезало у него во рту. Он заливал еду виски с пепси-колой.
В разгар застолья внимание Игоря привлекло стоящее в дальнем углу зала фортепиано и он решил помузицировать. Отыграв несколько «ресторанных» мелодий, он без плавного перехода заскрежетал «металлическими» аккордами, при этом обильное педалирование создало завесу парящих в воздухе секвенций. Превосходный ритмический баланс композиции корректировался умелым оперированием паузой. Достигнув безудержной неистовости, музыка граничила с истерической экспансивностью. Ярость, с которой преодолевалось сопротивление материала, сопровождалась бурными и экстатическими выбросами энергии. То были моменты бурного овладения материалом, буйного насилия и упоенного властвования над ним, чуть ли не садистского избиения инструмента.
— «А если бы рояль был телом женщины» – подзаголовок этого произведения, автор Люк Феррари, – сообщил Игорь изумлённым слушателям, отыграв.
Его руколомное выступление имело весомый драматический триумф.
— Респект и уважуха! Ты нас загнал в такой транс, опомниться не могу, – сказала Катя, когда все вернулись за стол.
(«Респект и уважуха» – это словосочетание в то время ещё не звучало uncool).
Она не могла не осмотреть находящийся в ресторане аквариум, изучив его, подробно рассказала о своём, в котором есть и освещение, и специальный подогрев, и диковинные водоросли, а также сыпучий грунт, коряги и камни с гротом.
— Открой мне страшную тайну, – обратился к ней Андрей. – В чём разница между самцом и самкой золотой рыбки?
— Всё очень просто: самец золотой рыбки очень похож на самку, но только до полового созревания, которое происходит на втором году жизни. К этому моменту у самца появляется на передних парных плавниках своеобразная «пила». По этим зазубринам уже можно понять, кто перед тобой. А на жаберных пластинах появляются своеобразные бледные выпуклости, похожие на манную крупу. Они используются в период брачных игр, самец трётся ими о самку. Самка до периода половой зрелости очень похожа на самца, но, как только приходит срок, тело ее приобретает округлую форму, появляется своего рода животик. Это говорит о том, что самочка готова к спариванию. В период ухаживания самец отличается более активным поведением. Самки склонны к пассивности.
В этот вечер они были единственными посетителями в ресторане. Девушкам захотелось движения и громкой музыки, и после десерта компания перебралась в ночной клуб «Лабамба».
Трезвая Лена (она практически не пила) вела себя, как Марианна после поллитра водки с энергетическим напитком, напоминая двигатель гоночного болида – носилась по клубу, рубилась на сцене, задевая руками танцующих вокруг, а когда Игорь попросил её угомониться, присоединилась к сидящей за столом компании, заголосила, перескакивая от одной темы к другой, и в итоге, устроившись у мужа на коленях, преданно глядя на него, сказала:
— Я твоя собака!
Катя призналась, что роль её мечты лежит в перспективе матриархата, и она в свойственной ей лениво-непринуждённой манере изложила свою концепцию:
— Мы должны быть более сильными, властными женщинами, захватчицами. Идеи матриархата для многих кажутся дикими, все предпочитают жить в согласии с братьями-мужчинами и принимать ситуацию такой, какая она есть, но такой вариант мне кажется неискренним и рабским.
— То есть, ты хочешь ещё более ужесточить уже существующий матриархат?! – раскрыв рот от удивления, молвил Игорь.
Она посмотрела на него с непоколебимым спокойствием и мягким сожалением:
— Дело не в матриархате как таковом, а дело в гармонии, таких отношениях, при которых между партнёрами сохранялся бы паритет интересов. Идеалом для меня является бабушка, я смотрю на неё и вижу, что она каждый день делает одно и то же и у неё на душе полный покой. Я тоже хочу так воспринимать окружающий мир. Внутри меня живёт старая мудрая женщина и она столь хладнокровна, что мне не терпится с ней поскорее познакомиться.
Игорь промолчал, приподняв плечи к ушам и выражая ртом удивление. Андрей хотел уточнить насчёт способов установления гармонии в отношениях между Катиной бабушкой и её мужем, но Катя без плавного перехода перескочила на другую тему:
— Я смотрю на то, что происходит в Индонезии, Японии, на все эти природные катаклизмы и катастрофы, понимаю, что это очень страшно, но я не могу сопереживать. Не могу поверить, когда машины лежат друг на друге и океанский лайнер застрял между домами – такие картины могут быть только в кино. Я не могу затрачиваться настолько. Я люблю маму и папу, братьев и сестёр, а людей на телеэкране нет – я даже тебя не люблю! – заявила она удивлённому до крайней степени Андрею, закрывая при этом лицо руками и обаятельно смеясь.
— А как же наш «конфетно-букетный период»?! – спросил Андрей, нежно глядя на неё и отмечая мельчайшие детали: и задумчивый, томный, грустно-мечтательный взгляд, и нежную улыбку, и свободную непринуждённость чуть усталой позы.
— Мне приятно, что мне удалось преодолеть сомнения и страхи и завести серьёзные отношения. Для меня это очень тяжело, потому что я легко замыкаюсь в себе. Я могу пригласить человека в гости, а потом вдруг рассердиться на него за то, что он не даёт мне побыть наедине с собой.
Придя домой после вечеринки в начале третьего ночи, Андрей распаковал Катин подарок. Это была двусторонняя венецианская маска: подставка, на ней голова (с обеих сторон – разные лица), украшенная традиционным венецианским карнавальным головным убором, что-то наподобие чалмы со змеевидными завитушками с вкраплением разноцветных камушков и золотистого цвета тесьмы. Он поставил её на стол в кабинете-спальне – это будет единственной маской в этой комнате, остальные маски его коллекции развешаны на стенах гостиной.
РОМАН «ЕКАТЕРИНА ХРОМОВА», ЧАСТЬ 21
